красота как методологический принцип познания

        КРАСОТА КАК МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП ПОЗНАНИЯ. — Важным условием распознавания истины служит красота, поэтому эпистемология имеет эстетическое измерение. Одним из критериев красоты служит соотношение хаоса и порядка. Объект, лишенный внутренней организации, не признается красивым, как и чрезмерно жесткая, навсегда заданная организация. Эстетическое наслаждение доставляет открытие закономерности, скрытой в кажущемся хаосе. Подобное понимание восходит к эстетике первых натурфилософов, где под прекрасным понималась противостоящая хаосу вселенская гармония. Слово «Космос» образовано от глагола «кос,Ц£со» — «украшаю» — и означает одновременно «мироздание, мир, украшение, наряд, красота, порядок, гармония» (от того же корня образовано слово «косметика»).

        Близкое понимание красоты восходит к пифагорейцам, которые впервые разработали математический подход к красоте, выдвинув идею гармонии и числа как основополагающих элементов мироздания. Красота трактовалась как мера гармоничности, истинности, созвучности Космосу. Гармония в музыке была представлена пифагорейцами как звуковое выражение мировой гармонии, что отражено в принципе «гармонии сфер», построенной на соотношении интервалов тонов октавы. По Аристотелю, красота заключается в величине и порядке, и ее условием является пропорциональность. В. Гейзенберг также утверждал, что действующие в искусстве правила хотя и не могут быть удовлетворительно представлены с помощью математических понятий и уравнений, но они родственны основным элементам математики: равенство и неравенство, повторение и симметрия; определенные групповые структуры играют в искусстве, так же как и в математике, фундаментальную роль.

        Эстетическое чувство, возникшее в процессе антропогенеза в интересах творческой деятельности человека, в известной степени определяет и ход научного исследования. Математик Ж. Адамар утверждал, что среди многочисленных комбинаций, образованных нашим подсознанием, большинство безынтересно и бесполезно, но потому они и не способны подействовать на наше эстетическое чувство; они никогда не будут нами осознаны; только некоторые являются гармоничными и потому одновременно красивыми и полезными; они способны возбудить геометрическую интуицию, которая привлечет к ним наше внимание и, таким образом, даст им возможность стать осознанными... Кто лишен эстетического чувства, никогда не станет настоящим изобретателем.

        Красота в науке возникает при сочетании трех условий: объективной правильности решения, его неожиданности и экономичности. Красота с точки зрения эпистемологии предполагает экономию сил и обнаружение кратчайшего пути к цели. Красивое в научном исследовании предполагает сведение сложного к простому без потери содержания. По мнению В. Гейзенберга, такое сведение достигается в процессе научной деятельности открытием общего принципа, облегчающего понимание явлений и воспринимающегося как проявление красоты. М. Гелл-Манн в речи по поводу присуждения ему Нобелевской премии произнес: «Почему мы так часто в физике используем простые аналогии? Потому, что весь мир красив и прост в единой гармонии природы».

        Красота в научном познании предполагает отклонение от нормы, сюрприз, открытие, радостную неожиданность, но привлекает только умеренная новизна. Сочетание привычного, традиционного с элементами новизны является обязательным условием эстетической оценки. Согласно «теории эстетической ценности» американского математика Д. Биркгофа, произведение искусства приятно и интересно при условии, что оно не слишком правильно и предсказуемо, но в то же время не таит в себе слишком много сюрпризов.

        Выдающиеся физики и математики 20 в. часто высказывают мнение о действии принципа красоты в науке, так как ученый, как и художник, стремится к гармонии, красоте и порядку.

        В.И. Полозова